Человек с глазами волка - Мариэтта Роз

Аза только махнула рукой в сторону леса.

– Эльфы!! – закричала Мариэтта.

Из леса в их сторону мчались всадники на крупных серых волках.

– Это же эльфы!

Мариэтта выпрыгнула.

Преследовавшие кибитку люди, не сбавляя хода, развернулись, помчались прочь.

– Эльфы? – переспросила Аза.

Она смотрела на Мариэтту огромными плачущими глазами, а та обнимала лошадей, тыкалась лицом в их вспотевшие шеи.

Всадники на волках промчались мимо, преследуя бандитов. Но один из них остановился рядом с кибиткой, бесцеремонно залез внутрь.

– Все целы? – Дети заревели ещё громче. – Как же вы дошли! Вы что одни? Совсем одни?

– Одни. Совсем одни, – ответила Мариэтта, разрыдалась.

Она вцепилась в гриву лошади, её всю трясло.

Дошли! Закончилось…

Она взвыла. Почувствовала, как всё уплывает куда-то; тело свела судорога. Упала.

К ней кинулись, попытались поднять, но она отбивалась, крича и рыдая. Её обняли, она уткнулась во что-то твёрдое, горячее, живое.

Закончилось…

Глава 32. Накануне

Джарет со скучающим видом рисовал подушечками пальцев на лакированной поверхности стола кружочки. То ли шутил так, то ли был абсолютно серьезен – в любом случае, когда к нему обратились, ответил не сразу.

– Ты что думаешь? – Так фамильярно, на «ты» к Джарету обратиться здесь мог только Тим.

– Я? – искренне изумился Король домовых. – Я ничего не думаю. Глупость всё это!

Присутствующие заворчали.

– Глупость! – еще раз повторил Джарет. – Они передавят нас, как тараканов! Мы все ещё не готовы. Предлагаю сдать столицу.

«Такими темпами мы никогда не будем готовы!» – подумал Король домовых, но, конечно же, он не такой дурак, чтобы сказать это вслух.

Джарет резко встал, зашагал по комнате, не слушая то, о чём разглагольствовал военный министр Лонглии. «Идиоты! Кретины! – бушевал король в мыслях. – Сколько людей уже погубили, сколько денег потеряли! А урожай сгнил весь. О чём только Роберт думает? Что он зимой жрать будет? Из чьих закромов харчи потащит?» Столь же внезапно остановился, вытянулся в струну.

– Ну, когда же вы начнете понимать, что у Азаира вся армия состоит из головорезов! – резко бросил он, прерывая более чем оптимистическую речь министра. Отчеканил: – Вся. Им терять нечего. Понимаете? Не-че-го! А наши молодцы только кроликов стрелять умеют. И то! Не каждый раз попадают.

Все зашумели, загалдели в полголоса, мол, не так всё плохо, мол, всё более или менее. Но Джарет их не слушал, он говорил:

– Когда же вы поймете! Они все выросли в мире, где если не убивают они, то убивают их! Где всё! – женщины, еда, вода – достаются путем насилия, грабежа. – Джарет закусил губу: уже устал это повторять. – А у нас даже разбойники вежливые. Вон на прошлой неделе ограбили графиню одну. Так сразу: «Ой, извините, мадам, мы вас слегка пограбим! Ручки вверх, пожалуйста! Извините, за причиненные неудобства!»

Джарет сел и, не обращая внимания на новую волну шума, снова начал рисовать кружочки подушечками пальцев.

Военный совет снова проходил в столице Лонглии. Правда, от самой Лонглии уже мало что осталось.

Дворец короля Роберта когда-то пышный и помпезный встретил союзников холодным, неуютным молчанием. Все, кто мог, уже давно уехали: становилось небезопасно. Армия Азаира совсем близко, с городских стен уже видны его стяги. Но Роберт отчаянно не желал покидать дворец. И провести военный совет именно здесь, в покинутой столице – это был его каприз, неразумный, глупый! Но Джарет, неожиданно для всех, с ним согласился, Короля домовых поддержал Тим, остальным волей-неволей пришлось ехать.

В большинстве своем участники военного совета даже не подозревали о том, насколько опустел дворец, да и вся столица. По привычке везли с собой слуг, лошадей, дам. Думали, что кортежи, как обычно, вызовут восхищение: мальчишки будут свистеть вслед, девушки махать платочками или цветами. Один лишь Джарет ехал в обычной дорожной карете вместе с верным дворецким. По дороге над ним посмеивались, но Король домовых хранил ледяное молчание. И лишь когда въехали в столицу, то все поняли, что именно такая чёрная, невычурная карета уместна сейчас в этом пустом и холодном месте.

Джарет ничего хорошего от Роберта и вообще всего этого сборища не ждал. Он уже давно разочаровался в кампании, и если раньше до хрипоты отстаивал свою позицию, то сейчас уже больше молчал, говорил коротко, резко, по существу. Все обижались, как и прежде, но уже прислушивались.

Сам Роберт находился в щекотливом положении. С одной стороны, он понимал, что нужно больше доверять Джарету, если вообще не полностью передать ему бразды правления армией. С другой – боялся, как и почти все присутствующие, что после войны с Азаиром начнется война с Джаретом.

К тому же – и все об этом знали – именно к Королю домовых уехала королева Виктория с детьми, свитой, слугами. А уж для того, чтобы вывезти всё то, что решила забрать с собой, понадобились все лошади королевских конюшен – и рысаки, и ломовые. На обозы королева погрузила книги, картины, парковые статуи – часть, конечно, в дороге попортилась, побилась. Но самое ужасное заключалось в том, что Роберт даже не подозревал, куда именно отправилась супруга, пока не получил от неё письмо. Сложилась весьма пикантная ситуация. Но королева об этом не думала: безопасность важнее!

Да и Джарет возражать не стал. Если честно, его вообще никто не спрашивал: а не будет ли он рад? Радоваться, конечно, Король домовых не стал, но не захлопывать же перед носом королевы дверь? Поэтому он быстро собрал всё самое необходимое и сбежал в трактир, оставив замок в распоряжении Виктории.

Военный совет, по мнению Джарета, как обычно, закончился ничем.

* * *

Он сам выбрал эту комнату в одной из башен замка. Здесь было хорошо. Из окна виден почти весь город, да и без особой нужды никто не беспокоит.

Джарет сидел на подоконнике. В лучах уходящего солнца он был особенно хорош. Король улыбался, ловко жонглировал хрустальными шарами, даже что-то напевал.

Он был спокоен.

– Они всё-таки решили назначить битву, – сказал в полумрак комнаты.

– Когда? – отозвался полумрак голосом Джеймса.

– Завтра.

– Так быстро?

– А куда тянуть? Если Роберт ещё протянет, то вообще без штанов останется! Ему и так уже весь урожай вытоптали. – Джарет посмотрел вниз. – Тим идет. Приготовь бумаги, вина и оставь нас.

– Да, Хозяин.

Джеймс поклонился, засуетился вокруг стола. Движения дворецкого были суетливы, мелочны.

Джарет спрыгнул с подоконника и совершенно неожиданно обнял старого слугу.

– Вадим был прав, – сказал Король домовых. – Вы оба – лучшая прислуга, которую я мог только пожелать! А теперь ступай. Я сам всё сделаю.

Когда Тим зашел в комнату Короля домовых, то Джарет сидел за столом и потягивал вино.

– Ты повыше не мог забраться? – проворчал благородный эльф.

– Хочешь на крышу? – разноцветные глаза Джарета смешливо сверкнули.

– Слушай, говори лучше быстрее, зачем звал. – Тим сел. – Дел, правда, очень много! Этот дурак Роберт…

– Да, Роберт – дурак, – согласился Джарет.

– Думаешь, проиграют?

– Почти наверняка.

– Наверняка?

Джарет подкинул хрустальный шар, ловко поймал его.

– Есть один шанс. Ну, я так думаю. Но я тебя не за этим позвал.

Джарет снова подкинул шар, но в ладонь упала не хрустальная сфера, а свернутый лист бумаги. Сказал:

– Прочти и подпиши.

Тим удивился, но взял. Начал читать.

– Почему я? – По голосу благородного эльфа трудно было понять, как он отнесся к просьбе и самому содержанию.

Джарет не ответил.

– Почему не Вадим! Почему не Огион! Почему я! – Тим смял листок, чуть ли не разорвал его, швырнул на пол. Подскочил к Джарету, встряхнул его. – Что ты задумал? Отвечай!

– Ты король, ты можешь. – Джарет был спокоен. – Эта важно. Я должен оставить распоряжения на тот случай, если завтра всё пойдет не так…

– Нет! Я твой друг, и я это не подпишу. – Тим отвернулся.

«Боги мои! – взмолился он. – Так вы наказываете меня за дурные мысли. Я желал ему зла. Ему – своему другу! соседу!»

– Прошу тебя. – Джарет протянул руку: бумажный ком подскочил, лёг на раскрытую ладонь, разгладился. – Ну же!

Он улыбнулся, локтем тихонько пихнул благородного эльфа. Тим взял бумагу.

– Я подпишу. Даже не хочу знать, что ты задумал! И так всю ночь не усну…

Благородный эльф судорожно вздохнул, на Джарета он старался не смотреть.

– Но если из-за этого меня убьет Огион, это будет на твоей совести.

Тим сел и нарисовал размашистую закорючку внизу текста.